C некоторых пор наш сайт доступен также по HTTPS: https://noobtype.ru. Обновите закладки, если вам оно надо.
|
Архив:Автобус 410: альтернативное повествование
[Добавить] Графомания
| |
|---|---|
| Автобус 410: | оригинальная история • рассказ от имени девушки • альтернативное повествование • сатира • … • байки |
| ЮВАО-тян и СЗАО-тян: | оригинальная история • продолжение • предыстория Uvaoproject • BAD END #42 • история, хyли • А вот вам и история • … • разное |
| Пионерлагерь «Совёнок»: | Первое описание характеров для эроге • ПОКNНЬ УТRН? • … |
| Коллайдер-сама: | Ждать оставалось недолго • … |
| Жестокая голактека: | оригинальная история • история о разумных крейсерах • … |
| История Ычана: | Бесконечное Лето • о Сорке • полиция Ычана • особняк с привидениями • … |
| Пьесы про город Ычан: | Сегодня на втором канале • Печальная судьба Гы и Хы • Бремя олдфага • Писака И Рисовака • Криволанус и непотребства • … |
| Разное: | Архив:история о Сырно • Коллективная ВН по Тохо |
| Автобус 410: альтернативное повествование | |
|---|---|
| Изображение в треде: | |
| Место публикации: | http://iichan.ru/b/ |
| Доступно в архиве: | http://iichan.ru/b/res/802176.html |
| Статус: | тред уже мертв |
Анонимус Сб 29 августа 2009 17:46:21 №802176
Стук. Меня потряхивает. Вверх-вниз, вверх-вниз. В голове – плотный, мягкий туман, приносящий успокоение моей душе. Я лениво открываю глаза и вижу кресло. Рядом – еще одно. Ряды кресел с одинаковой кремовой обшивкой. На них – усталые, нервные люди. В основном – старики. Автобус. Я в автобусе. За окном – тьма. Автобус в тоннеле.
Я разминаю шею. В голове беспорядок. Память похожа на яичницу, а мысли разваливаются, едва возникнув. Я странно одет – белые брюки, белая сорочка, белые туфли. Меня раздражает излишнее количество белого цвета. И не только я один так одет – все обитатели автобуса тоже облачены в доведенный до состояния ткани снег. Или нет?
Я замечаю проводницу. Невысокую, неприметную брюнетка. Одета в голубую униформу, как, например, у стюардесс. Она тихо говорит что-то усталой, на грани срыва старушке. Я не слышу что, но слышу звучание голоса – приятного, успокаивающего. Память немного проясняется.
Я не садился на этот автобус. Что я здесь делаю?
Я не могу ответить себе. Туман в голове рассеивается, и я начинаю нервничать. Лезу в свои карманы. Там пусто. Я смотрю по сторонам. Ко мне подходит проводница и спрашивает, все ли в порядке.
Я не выдерживаю.
- Где я?
Я говорю это странным голосом. Наверное, она меня приняла за психопата. Но мне все равно.
- В автобусе, сэр. Номер – 410.
Это очевидно, дура.
- Куда он едет?
- В Чистилище, сэр.
Анонимус Сб 29 августа 2009 18:09:37 №802218
Я пристально смотрю на проводницу. Она улыбается улыбкой учительницы в школе для детей-даунов. Нежно, мило и снисходительно.
- Я умер, ведь так?
- Да, сэр.
- А почему я этого не помню?
А я ведь действительно не помню. Я помню, как днем раньше вернулся домой, лег спать. Помню, как проснулся, пусть и лицом в коробочке с гуашью. А дальше – пустота.
- Здесь три варианта, сэр. Если вы умерли во время сражения, в сексуальном возбуждении или под водой, то вы этого не запомните.
Сказано холодным, с ноткой угрозы голосом. Я не знаю, почему.
- После прибытия в Чистилище, на остановке к каждому пассажиру данного рейса будет приставлен проводник с документами. Если вы – грешник, то после окончания необходимых процедур мы еще с вами встретимся. Конечная остановка автобуса 410 - внешняя граница ада.
Я вхожу в состоянии болезненной апатии. Смерть – неприятная новость, но мне нечего сказать.
- Ах да... в Чистилище вы сможете попросить проводника провести вас в инфоцентр. Там вам дадут доступ к вашему жизнеописанию, и вы сможете узнать, как вы умерли. А теперь простите, мне нужно обойти остальных пассажиров. Если вам понадобится помощь, скажите.
Я промолчал и отвернулся. За окном – тьмa.
Анонимус Сб 29 августа 2009 18:56:04 №802334
Проводница отходит, и я оставлен самому себе. Как я умер? Интересно, но не настолько важно. Так или иначе, я умер.
Автобус выезжает из тоннеля.
Это происходит внезапно. Автобус мгновенно заполняется солнечным светом. Кто-то вскрикивает от неожиданности. Вокруг – поля. Желтые пшеничные поля под синим небом. У горизонта виднеются горы, с белыми, заснеженными верхушками. Люди восхищаются видом.
Я улыбаюсь. Я понимаю.
Эти поля – картина. Эти горы – картина. Это небо – картина. Безумно красивые картины. Но с едва заметной ноткой фальши.
Я снова осматриваю автобус. Он настоящий, и пассажиры настоящие. А вот проводница – нет. Она декорация. Или нет? Я чувствую фальш, но другую, не столь явную, как в нарисованных вселенской акварелью полях.
Автобус начинает трясти – мы едем по щебню. Я ненавижу тряску. Ненавижу стук зубов.
Сценарий за окном меняется. Появляются зеленые холмы. Мне хочется послушать музыки.
Громкий, низкий голос водителя сообщает, что до Чистилища – десять минут.
Анонимус Сб 29 августа 2009 22:11:25 №802913
...
Автобус вьежает в условное Чистилище. Огромная, старая автобусная станция. Сплошной бетон. Повсюду – люди, люди в белых одеждах, люди с табличками, женщины, старики, мужчины. Изредка – дети.
Много одинаковых автобусов с одним и тем же номером – 410. Рядом – вокзал, огороженный от станции неким подобием стены с КПП.
Автобус катится по щебню. Пассажиры встают, толпятся в проходе между креслами. Всем интересно, что их ждет. Первичный страх прошел. Все смотрят вперед, все ждут, когда откроются двери.
Автобус останавливается.
Я жду, когда большая часть уже выйдет.
Когда я прохожу мимо водительского сиденья, я вижу, что оно пустое.
А какая, впрочем, разница? Если водительское сидение пустое, то либо оно всегда было пусто и автобус ехал на автопилоте, либо водитель просто вышел из автобуса.
Я выхожу из автобуса с последними пассажирами. А когда я спускаюсь и оказываюсь на серой бетонной платформе, то люди отстраняются. Я не могу различить их лица, они размыты. Словно ходячая декорация. Небрежно набросанный задний план. Недоделанный карандашный набросок.
Затем я замечаю проводника. Это женщина, невысокая, с странного, сероватого оттенка волосами. Даже серебряного. Одета в военную униформу стройбатов. С ребристыми, на манер козлиных рогами.
Демон, как было бы логично предположить.
Анонимус Вс 30 августа 2009 12:36:19 №804142
Я думаю на удивление быстро. Наверное, это влияние послесмертия. Если меня встречает демон, то, скорее всего, я направляюсь в ад. Или не направляюсь. Возможно, что проводники – всегда демоны. Возможно, что она вообще не демон, и рога ничего не значат.
- Здравия желаю! Элизавель, демон второго уровня доступа, отдел логистики третьего круга второго сектора! Я буду сопровождать вас в Ад!
Чтоб тебя. Одновременно она пихает мне пачку с документами и показывает на пафосную, с позолоченными краями бумажку.
- Что это?
Я не понимаю языка, на котором написан документ. Похоже на латиницу, но слова мне неизвестны. Демон, или демонесса, я не уверен, неуверенно улыбается. Она смотрит сначала на бумажки, а потом на меня.
- То есть, вы не понимаете, на каком языке написан... этот документ?
- Да.
Она поднимает глаза к небу, словно в поисках поддержки. У нее багровые глаза.
- Как я умер?
- Простите?
Она смотрит на меня недоуменно.
- Как я умер? При каких условиях? Что со мной случилось?
Мой проводник улыбается, хитровато. Мне это не нравится.
- Тебе наверняка сказали в автобусе, при каких обстоятельствах люди не помнят свою смерть. Звучит смешно, правда? Но смысл у этих правил есть. Правда, они слишком абстрактны, но, однако, они созданы, чтобы душа в результате шока не разрушилось, не стало пустым облачком энергии.
Ну и бред.
- Что?
- Ну, на примерах... если ты пошел на войну, то обычно ты хватаешся за мысль о победе. Вожди обещают тебе стать богатым! Иметь власть! Но если ты умер на этой войне, то это шок. Это смерть надежд. Поэтому твоя память сотрет такой участок. Про утопленников – это очень старое условие, особенность физической формы души. Ты бы появился в послесмертии с водой в легких. И тоже разрушился бы. Твое тело еще помнит условия земной жизни.
- А сексуальное возбуждение?
- А ты представь, какой это позор – умереть во время секса!
Анонимус Вт 01 сентября 2009 16:03:21 №808395
Она машет рукой, приглашая меня пройти вперед. Демонесса движется широкими, резкими шагами, и мне приходится ее догонять.
Люди вокруг размазаны. Их много – но никакой толкотни нет. Вокруг меня зона пустоты, и вокруг проводника тоже. Она постоянно говорит, словно дышать вообще не должна. Хотя, почему «словно»? Может ей действительно не надо дышать.
- В послесмертии все такое. Здесь миллион правил, странных, непонятных, написанных Распределителем и, соответственно, неизменных. Такая вот хитрая бюрократия. Хорошо что хоть и ад, и небеса свободны от таких вот условий уже три тысячелетия. Я служу уже два века, но даже половины всего не запомнила! Зато кормят вкусно. Мы не умираем от голода, но чувствуем его, и демоны, и небожители, и обычные души. Тут мало собственно физических ограничений, поэтому выращивать можно почти что угодно почти где угодно, но в аду почвы не очень, приходится договариваться с администрацией чистилища о использовании земель тут, в серединном пространстве, ну, между адом и небесами...
Мы ходим между железных навесов, между пустых ларьков, между заколоченных окошек с надписями «билеты» на разных языках.
- А можно мне все-таки узнать, как я умер?
Терпение – это важно, но мне надоело.
- Сейчас, сейчас... вон там инфоцентр.
Она тычет пальцем в сторону КПП у стены, отделяющей вокзал от автобусной станции. Туда стекается людская толпа. Мне думается о свиньях, идущих на убой, но сравнение некорректно. Они и так все мертвы.
...
Анонимус Вс 06 сентября 2009 13:08:26 №817382
...
Я смотрю по сторонам. Моя проводница ругается с кем-то в маленьком окошке. Наверное, бюрократы – они и здесь бюрократы. Она на удивление маленькая, Элизавель. Когда она отходит от окошка и подходит ко мне, на ее лице неприятная улыбка, в руках - толстая папка.
- Это – твое жизнеописание. От рождения до смерти. В добавок – резюме, вердикт, и список правил, которые тебя затрагивают. Сухая, максимально сжатая писанина.
Она раскрывает папку и быстро-быстро листает бумажки, исписанные мелким шрифтом.
- Интересная личность ты.
- Что?
- Интересная личность.
- Я знаю.
- Скажем, тут сказано, что ты – художник, который черпал вдохновение в личном мазохизме. Ну, и основное правило, с этим связанное – ты не чувствуешь боли. Ну, в этой реальности.
Я не слышу конец фразы – я заламываю себе палец. Не рассчитав силы, я ломаю его с неприятным хрустом. Я чувствую свое прикосновение и что-то, похожее на щекотку.
Боли нет.
А через пару секунд палец самопроизвольно выправляется.
Я изумленно смотрю на свою руку.
- Се ля ви. Или, если правильнее, тел ля мор. Тут каждому – свое наказание. Добро пожаловать в ад.
Анонимус
Я бью ее по лицу. Сильно, кулаком, с размаху, под опасным углом. На правах экспремента.
Вскрикнула вполне естественно и сочно.
Она резко встает с земли, стряхивает пыль с формы и смотрит на меня с укоризной.
Потом - подходит и резко кладет ладонь мне на живот.
Мне щекотно. Я смотрю на тонкую, женственную ладонь на моем животе. Хорошо, что я худой, иначе было бы стыдно.
А потом меня отбрасывает.
Я пролетаю метров пять, не меньше. На месте живота – сквозная дыра. Разорванные кишки выглядят довольно забавно. Кровь течет, но медленно и неохотно.
И, боже, хоть бы грамм боли.
А когда дыра радиусом с футбольный мяч начинает пусть медленно, но уверенно зарастать у меня на глазах, я теряю сознание.
А что еще мне оставалось делать? Сказать «вау»?
...
Я открываю глаза. Как в прошлое отбросило – снова раздражающая белизна, люди, улыбчивая проводница и приглушенный грохот двигателя.
- Внимание всем пассажирам, автобус направляется в Ад! Конечная остановка – Стиксов пролив перед Лимбом. Дальнейшие инструкции вы получите там...
Дальше я не слушал.
Элизавель сидит рядом. В руках у нее папка с документами – мое досье. И вдруг она смеется. Пугающе смеется.
- Знаешь, от чего ты умер, недогрешник? Ты отрезал себе половой орган под наркотой, впервые вмазавшись за 26 лет жизни, и мгновенно схватил передоз. Внезапно и быстро! Просто прелесть.
- Как вариант, я мог бы проработать всю жизнь и умереть в окружении отпрысков, ожидающих долгожданного наследства. Только зачем?
- Да уж. Зато институт закончить успел.
- Отстань.
У меня не получается даже обидеться. Никаких эмоций. Ну разорвала живот легким прикосновением, ну не умер. И что? Я смотрю в окно. За стеклом – поля Чистилища, с безызменной артистической фальшивостью, отличающую пусть и безумно красиво нарисованную картину от реального мира.
